Гурген Акопян: «Медаль — это «памятник» на ладони»

В творческих поисках ереванский скульптор Гурген Акопян нашел для себя новый способ в ограниченных размером формах передавать заражающую идею. Медальное изображение великих людей призвано повлиять на зрителя, установить с ним тесную связь, исключив всякую пустоту. Одним из плодов поиска мастера стал светлый, яркий и бесконечно глубокий образ Комитаса на памятной медали в честь основания музея-института Комитаса.

— Каждый серьезный творец проходит через академическую школу — это, на мой взгляд, обязательно. Даже если впоследствии творишь в стиле абстракционизма, этот пройденный путь положительно скажется на твоих произведениях. Но вместе с этим очень важна мысль и идея автора, без чего произведение покажется пустым.

— Если честно, я хотел стать музыкантом, посещал музыкальную школу. Но скульптура с детства была перед глазами. Мой отец — Тариел Акопян — скульптор, и я рос и учился в его мастерской. Нашу мастерскую посещали люди разных специальностей: писатели, музыканты, и я невольно становился участником интересных историй и дискуссий. Впоследствии, когда я начал серьезно заниматься скульптурой, у меня легко получилось работать с глиной.

— Мне зачастую интересны трагикомичные образы. Привлекательно, когда в одном образе переплетено и комичное, и драматичное. У всех великих людей внутри есть что-то трагикомичное.

— Работа, с которой я впервые был выставлен в 2001 году, была бронзовая статуя на тему «Божественной комедии» Данте Алигьери. Я изобразил Данте, а над ним трех апостолов, которые в главе «Рай» символизировали Веру, Надежду и Любовь. Общая композиция была в форме треугольника, основанная на этих трех идеях.

— Помимо природы меня вдохновляет и нечто другое — это китайская философия и классическая музыка. Музыка помогает образней увидеть все. А китайское учение Лао-Цзы «Дао де Цзин» помогает видеть явления более глубоко. Я нашел очень близкие грани между скульптурой, музыкой и смыслом этой философии.

— Конечно, бывало и такое. Думаю, эти случаи поучительнее академических занятий.

— Есть несколько факторов, которые мне нравятся в скульптуре. Это один из видов универсального искусства — можно работать с разными материалами — как мягкими, так и твердыми. Очень люблю работать с деревом. Органические формы дерева зачаровывают. Из привлекательных сторон скульптуры — также возможность создания атмосферы. Зачастую, если в архитектурной атмосфере не устанавливается пластичная, пространственно-объемная форма, она остается незавершенной.

— Безусловно, деньги нужны искусству, но за деньгами с искусством бегать нельзя.

— Мне приятны как монументальные, так и небольшие по размерам скульптуры. Суть скульптуры сама по себе монументальна и глубинна. Скульптура — это не искусство повествовательного или театрального мотива, а общих тем и форм. Есть большие скульптуры, которые, несмотря на размеры, невозможно назвать монументальными, и в то же время существуют очень маленькие скульптуры, которые монументальны в своей сущности.

— Первая моя персональная выставка открылась в 2006 году в Ереване, в галерее «Альберт и Тове Бояджян». Следующая — в 2008 году, во французском городе Кламар. С той выставки прошло восемь лет, и вот сейчас планирую организовать в 2017 году персональную выставку в Ереване, где будут выставлены только созданные за последние пять лет медали. В Армении мало кто занимается медальерным искусством, думаю, это вызовет интерес в обществе.

— Бывают моменты, когда ничего не получается. Это, думаю, нормально — невозможно беспрерывно, механически творить. Искусство рождается из эмоций, переживаний и новых ситуаций.

— Мне было двенадцать лет, когда мы с отцом впервые пошли на концерт классической музыки, в программе была сюита Родиона Щедрина «Кармен». Влияние оказалось огромным. С течением лет я начал изучать и слушать в основном произведения композиторов-симфонистов.
Дома у нас была большая коллекция звукозаписей, и не было и дня, чтобы я не слушал какое-либо произведение. Я не люблю творить под музыку, однако вижу влияние симфонизма Брукнера, Малера или Шостаковича в своих работах.

— Первая попытка в медальерном искусстве была очень давно, и будто недоконченная мысль снова вернула меня в «мир» медалей. Проблемы трехмерных скульптур, в отличие от медалей, чрезвычайно разные. Способы выражения в скульптуре очень ограничены, формы и темы — общие, и
именно по этой причине между человеком и скульптурой будто возникает определенная пустота. А медали — в более тесной связи со зрителем. Медаль часто называют «памятником» на ладони. Когда музей-институт Комитаса заказал мне памятную медаль в честь своего основания, моей первостепенной задачей было не повторять измученный драматичный образ, а найти светлый, яркий и бесконечно глубокий образ Комитаса, похожий на его музыку. Одним из уникальных решений этой медали стало то, что портрет выходит за края медали и будто продолжается в пространстве. А реверс медали — продолжающие друг друга пластичные формы, которые создают ассоциацию с горами, армянской природой.

— Сейчас все мировые музеи оцифровываются и доступны людям в интернете. Думаю, что нужно также с помощью соцсетей распространять и комментировать лучшие примеры искусства, так как сейчас интернет превратился в направляющее и, почему бы и нет, воспитывающее пространство.

—Пока что непревзойденной остается скульптура Ерванда Кочара «Давид Сасунский».

Беседовала Анна Гиваргизян. Журнал «Жам». Весна 2017 г. Фотографии: Бабкен Хачатрян