Заре Синанян: Наша обязанность – обеспечить наших детей лучшим в мире образованием (Часть II)
Фото сделано во время интервью и предоставлено Офисом Главного уполномоченного по делам диаспоры.
В преддверии Второго глобального армянского саммита делимся беседой главнооо редактора журнала «Жам» Анны Гиваргизян с Главным уполномоченным по делам диаспоры Заре Синаняном.
– У встреч с государственными деятелями других стран очень ограниченная цель. Количество этих встреч и глубина тоже очень ограничены, поскольку в наши полномочия это не входит. Я встречаюсь в основном с руководителями местных органов самоуправления, потому что они в каждодневном режиме общаются с местными армянскими общинами (речь о всех армянах, не о конкретной организации). Например, в Армении находится состоящая из 50 человек делегация из Франции, которая проводит встречи с разными министерствами. Это люди, которые каждый день общаются с различными структурами армянской общины, представителями общинами.
Хочу обратить внимание на то, что при осуществлении своих функций мы не вторгаемся в поле деятельности дипкорпуса. Другое дело, что при грамотной организации взаимодействия государство-община последняя своим присутствием в той или иной стране уже играет роль «мягкой силы», тем самым в некоторой степени пересекая линию и оказываясь в поле деятельности дипкорпуса. Тем самым, там оказываемся и мы. Но речь об ограниченном присутствии. Аналогичным образом нам не нравится, когда дипломаты денно и нощно занимаются общинными вопросами. Это было губительно в течение 30 последних лет истории Армении. Кульминацией стала война 2020 года, как результат в том числе дипломатического провала. Можно сказать, это была одна из причин.
Соответственно, мы делаем все, чтобы наши дипломаты занимались своими важнейшими функциями. В том числе и для этой цели мы разработали институт уполномоченных по делам Диаспоры и в каждой общине назначаем уполномоченного, своего представителя на месте. При этом уполномоченные назначаются из представителей общин, мы никого не командируем туда из Армении. Речь о влиятельных людях, которые хотят быть связующим звеном между общиной и государством Армения. Тем самым мы увеличиваем свое присутствие в общинах, поскольку я не могу быть везде. Например, в прошлом году у меня было много визитов, но, когда мы посчитали, выяснилось, что я успел побывать всего в 13 странах. Представляете? Это незначительное число, по сравнению с количеством стран, где есть армянские общины. А назначением уполномоченных мы в некоторой степени решаем эту проблему.
– У меня нет сомнений, что будет работать. Убежден. Но этот вопрос вы должны адресовать мне через 1-2-3 года, поскольку мы только-только производим назначения. На данный момент у нас 3 назначения, до июня эта цифра достигнет, наверное, 20. И речь пока о Европе в основном. У нас остаются РФ,
США и Канада. Этими странами должны заняться отдельно, у РФ вообще своя специфика. Что касается общин Запада, я уже сказал, какие антигосударственные силы там действуют. Это также создает свои сложности. Но хотел бы отметить, что ничего не может заменить личные визиты и встречи с представителями общин. Ничего более эффективного нет. Даже упомянутый вами саммит, который мы провели и который был очень успешным, как и форумы для юристов, молодежи. Все это хорошо, поскольку нам удается собрать в Армении вокруг единой повестки довольно большое число наших соотечественников. Но, все равно, охват не обеспечивает той эффективности, которая достигается путем визитов в общины, личного общения и разъяснительной работы.
– Конечно.
– Инвестиционных проектов, осуществленных также при содействии офиса главного уполномоченного по делам Диаспоры, – много: начиная от производства фотовольтной энергии, основания предприятия по производству санитайзеров, причем еще до пандемии коронавируса, и заканчивая созданием технопарков. Примеров очень много. Перечислил то, что первым пришло на ум. Но, вместе с тем, есть и провалы, у которых как объективные, так и субъективные причины. Что касается нашей инвестиционной среды, конечно, систематизированной коррупции нет, это могу сказать однозначно, но коррупция, как таковая, все еще есть. Проблемой остается также бюрократия, которая в прошлом пыталась решать вопросы с помощью взяток. Сейчас, в условиях отсутствия взяток, она пытается вопросы не решать вообще, что становится серьезным препятствием для инвесторов. Борьба ведется в этой плоскости, для преодоления этой проблемы.
– Эти люди приезжают не декламировать стихи Чаренца, Шираза или играть на армянских национальных музыкальных инструментах, исполнять гусанские песни. Они приезжают работать. Меня интересует их мотивация – работать для Армении и во имя Армении, использовать свои профессиональные и интеллектуальные возможности в интересах нашего государства. А умеют ли они писать или читать стихи на армянском языке, извините, мало волнует. Волнует настолько, насколько это может препятствовать их эффективной работе в Армении. Давайте оставим эмоции в стороне. Я вас уверяю: с учетом того, как обстоят дела в Диаспоре сейчас, с учетом ситуации со средне-восточной Диаспорой (Иран, Сирия, Ливан, Ирак, Египет, Иордания), того, что основные очаги Диаспоры сейчас сосредоточены в РФ и на Западе (в двух Америках, странах Европы), следующее поколение армян там по-армянски говорить не будет. И как быть? Наказать этих людей? Вытеснить из наших рядов? Откреститься от них? С точностью до наоборот. Так произошло волею судьбы. И это также наш национальный провал: мы не смогли сохранить свою Родину – Армению от моря до моря, армянский народ подвергся геноциду и рассеялся по всему миру, продолжает рассеиваться и сегодня. Теперь что делать? Отречься от этих людей? Напротив. Для меня любой армянин, который сам идентифицирует себя как армянина, – армянин.
– В госаппарате нужны работающие люди. Я, например, знаю много людей, идеально владеющих армянским языком, прекрасно декламирующих стихи и владеющих национальными песнями и танцами, которым не место в государственной системе, их присутствие там было бы преступлением против человечества. Мы должны руководствоваться этой логикой, а не эмоциями. Не будем забывать, что на протяжении 30 лет люди с фамилиями, оканчивающимися на -ян, словно пиявки высасывали все соки из этого народа. Нам нужны работающие, приносящие пользу люди. Мы должны подходить к вопросу хладнокровно.
– Хочу, чтобы вы меня поняли правильно. Не хочу показаться грубым. То, что это нуждается в пояснении, меня уже обескураживает. Я говорю несколько по-философски. Давайте смотреть на факты: опять-таки, здраво, забудем, что мы любим много говорить, мало делать, что мы очень эмоциональный народ. Будем подходить здраво, рационально.
Единственное место на земле, в Армянском нагорье, в исторической Армении, где сегодня у нас есть своя культура, где мы сохраняем свою культуру, религию, свои святыни, – территория, которая называется Республика Армения. И есть причины для этого. Даже в дружественной нам Грузии, вы знаете, что есть десятки «спорных» церквей. Они спорные не для меня, их статус такой. Даже в дружественной нам стране. Единственное место, где мы смогли сохранить все, это Республика Армения. А Арцах мы потеряли, надеюсь временно, потому что не сделали его территорией Республики Армения. Это было самым большим провалом. В Западной Армении у нас было 2500 церквей, храмов и святынь. Сколько сохранилось сегодня? Нужно объяснять? Армянский язык существует только на территории Республики Армения. Ровно как и армянская религия, армянская культура. Из Диаспоры могут эмоционально возразить – мол, вы знаете, какой у нас танцевальный ансамбль, знаете, как мы танцуем?! Я же скажу в ответ: и это прекрасно, но продлится максимум поколение, полтора. Что касается того, что мы сохраняем на территории Армении, мы должны стремиться к тому, чтобы это было навечно.
Если мы обеспечим становление, усиление нашего государства, у Диаспоры появится смысл сохранять свою идентичность. Если не будет Армении, почему наши соотечественники в Диаспоре должны продолжать жить как армяне? Во имя чего? Какой смысл, если не будет Армении? Может, я ошибаюсь, но для меня это будет бессмысленным. А Армения должна быть вечной, чтобы и Диаспора могла продержаться долго, видеть в Армении ценность, которой она гордится и к которой она хочет иметь отношение, соответственно хочет оставаться армянской. Армянская идентичность Диаспоры должна быть более ценностной.
– Это два разных вопроса. Очень люблю и уважаю Размика, но считаю странным, что он высказал такое мнение. Если он действительно сказал такую вещь, то он просто ошибается, это абсурд. 1000 лет назад в Византийской империи у нас было армянское население в Константинополе. Была также армянская Диаспора, которая возникла в результате падения Ани. Можем отметить также Диаспоры Крыма, Трансильвании, Балкан. Сохранилась армянская община Крыма только. И вот интересный факт: когда Екатерина Вторая присоединяла Крым, местные армяне говорили на языке кипчаков. Армянская культура за это время сохранялась на Армянском нагорье, на географической территории Армении, политической единицы Армении не было. Сегодня в Армянском нагорье армянское население осталось только в Республике Армения и в Джавахке, в Грузии. Поэтому такие утверждения лишены всяческих исторических оснований.
Что касается тезиса о том, что Армения должна предпринимать шаги в направлении сохранения армянской культуры, армянского языка в Диаспоре, то, конечно, вы правы. Для этого нужны ресурсы, нужна воля. Решить этот вопрос легко. Армения может эпизодически, скажем, 10 лет финансировать какие-то армянские школы, танцевальные ансамбли. Но если мы не решим главную проблему – обеспечение привлекательности быть армянином и ассоциироваться с Арменией, молодые люди не будут стремиться к этому. Продолжительная борьба в Диаспоре не концентрируется на решении сиюминутных вопросов, например, вопроса воскресных школ. Это важно, это нужно делать, я не говорю, что одно должно быть за счет другого. Но если мы провалим основную борьбу – за становление государства Армении, то мы провалим борьбу и в Диаспоре. Я с г-ном Паносяном не согласен в этом вопросе, готов обосновать свое мнение.
– Конечно, координируется. В этом смысле проблем нет. Некоторые ведомства сохранили этот орган, но я не в курсе, что у кого-то есть такая единица, которая активно развивает связи с Диаспорой, делает акцент на этом.
– Должен попросить соотечественников в Диаспоре о двух вещах. Ожидаю от них, во-первых, реалистичной оценки происходящего вокруг нас, не нужно летать в облаках, нужно мыслить в этом вопросе приземленно. Если они попытаются поставить себя на место жителей Армении, это поможет представить ситуацию объективнее. Ибо, чем ты дальше от Армении, тем больше ты оторван от реальности, в которой живет страна. Опыт показывает, что это так. Мы живем в реальном мире, а не воображаемой или исторической реальности. Мы живем в сегодняшней Армении. И чтобы решить завтрашние проблемы, мы должны преодолеть сегодняшние. Рассчитываю, что наши соотечественники это будут осознавать.
И, во-вторых: разговорами ничего не решить. Если кто-то хочет преодолеть подавленность, разочарование, просто нужно работать. Как только начинаешь работать, все остальное отступает на второй план. Образно говоря, в огромную мозаику каждый из нас должен добавить свой пазл, но это можно сделать только посредством работы. А разговоры, тем более негативные, результата не принесут. Например, есть такой слой, так называемые сетевые патриоты. Они даже не осознают, какой вред причиняют армянскому народу.
– Работать. Я не знаю, чем занимаются семь миллионовчеловек, какими качествами обладают, но каждый должен найти свою роль в этом общем деле. Если же какую-либо конструктивную роль не находите – не мешайте. Это тоже большое дело. Резюмируя, я ожидаю от наших соотечественников в Диаспоре эти две вещи. В Диаспоре часто можно жить в мире иллюзий, в Армении мы себе этого позволить не можем, поскольку столкнулись с жестокой реальностью.
– Нам удалось создать здесь довольно-таки нетрадиционную рабочую среду здесь. Это, естественно, проявление моего рабочего опыта и рабочих принципов. Большой вклад внесла и бывшая руководитель Офиса уполномоченного по делам диаспоры РА Сара Анджарголян, которая также из США. У нас нет этого строгого разделения, вся работа у нас – командная. Ценится труд людей, стремимся к тому, чтобы каждый чувствовал уютно в этой среде. Мы также приложили усилия в направлении того, чтобы значительная часть нашего офиса состояла из представителей Диаспоры. Мы не хотим общаться с Диаспорой на теоретическом, академическом уровне.
При принятии на работу мы учитываем опыт работы с Диаспорой, бэкграунд, подходы. И всегда готовы принять квалифицированных кадров. Конечно, работа в государственной системе – дело неблагодарное, никто миллионером не станет. Но мы обещаем очень интересную работу в очень позитивной атмосфере. И каждый наш сотрудник получает колоссальный опыт.
– Спасибо, очень ценим вас.
Беседовала Анна Гиваргизян. Москва-Ереван. 10 апреля 2024 г.