Рубен Ишханян: «Армения – рай для творческих людей?!»

В прошлом году, когда случилась «бархатная революция» и к власти пришли новые, молодые, перспективные люди, хотелось верить, что что-то меняется к лучшему. По правде говоря, это было наивным заблуждением. За этот год произошел сдвиг, но не в лучшую сторону. Молодые, которые мои сверстники, не поняли, что приступить к исполнению своих должностных обязанностей, войти в эту игру легитимного, конформного политического – значит получить доступ к ресурсу, которым является «универсальное», на основе которого можно говорить от имени всех.

Первый министр культуры Лилит Макунц  после «бархатной революции», приступив к должности, заявила: «Всем тем, кто желает узнать, какое я имею отношение к культуре, отвечаю с любовью: культура – я, она во мне, как и в каждом из нас». Скорее всего, она даже не подозревала, и никто не мог предвидеть, что тем самым культура скатывается в зону, известную как «эффект Януса». Лилит Макунц, став министром, говорила о том, что культура – она, тем не менее, министр культуры – человек, который одновременно представляет собой «целое» и «часть» универсального. Да, невозможно представить ситуацию, когда человек, получив должность и выход к универсальному, не начнет монополизировать то, что он представляет и за что он в ответе. Но монополизация не означает сдвиг в сторону того, что человек, имеющий власть, считает правильным для себя, потому как есть опасность перейти от объективного к субъективному, и принимать решение, только учитывая свое личное мнение или мнение, которое не идет вразрез. Однако, культура может быть легитимной только в той ситуации, когда министерство выполняет роль объединяющего, а не разъединяющего. В стремлении к универсальному возникает проблема самой универсальности. Что считать универсальным, как прийти к нему и как быть с теми, у кого есть свои взгляды, помимо того, что принято как универсальное?! Вопрос философский, на который невозможно дать однозначного ответа, но есть над чем задуматься.

У некоторых представителей современной власти сложилась и укрепилась позиция, что тот или иной человек соответствует или не соответствует  идеологии  революции. При этом четкого определения этой идеологии не дается, а в обществе считают, что общий, универсальный принцип для всех министров и депутатов от правящей партии тот, что считает правильным на данный момент действующий премьер-министр Никол Пашинян. В обществе также есть мнение, что в «партии нового типа» должны состояться не массы, но горстка самых преданных революционеров. Но преданности одной, как видно, не достаточно. Члены партии должны руководствоваться правильной революционной теорией, идеей, идеологией, которая для всех универсальна.

В идеале государство является инструментом производства и воспроизводства консенсуса, отвечающий за моральное регулирование. Как говорил Иштван Бибо: «Быть демократом – значит, прежде всего, не бояться…». Но люди в большинстве случаев боятся высказывать свое мнение не потому, что оно может оказаться ошибочной, практически все ошибаются, а потому, что другими может быть воспринято в штыки их собственное мнение. Еще хуже то, что любой критикующий нынешнюю власть, становится приверженцем прежней власти, что априори в большинстве случаев не правда. Разделение на тех, кто является приверженцем идеологии революции, а кто – нет, ставит под вопрос идею демократии и либерализма. А ведь с 1960-1970-х годов многое в европейских странах поменялось в том, как люди стали размышлять, критикуя, подвергая пересмотру и пытаясь реформировать управление в развитом либеральном обществе. Один из подходов к этим изменениям лежало через вопрос об отношении между управлением и понятием общества. Управление было осмысленно как активность национального государства всеобщего благосостояния, действующего как единое тело на унитарную область, общество, и защищающего ее. В конечном счете, то, что сейчас происходит, далеко от понятия «народного дома», предложенного  Пером Альбином Ханссоном и реализованного только в Швеции. Ханссон описывал свой проект следующим образом: «В основании дома лежат партнерство и чувства единства. В хорошем доме не признают ни привилегированных, ни отверженных членов, там нет ни любимчиков, ни приемных детей. В хорошем доме царят равенство, вежливость, взаимопомощь. Применительно к великому дому народа и граждан это означает уничтожение всех общественных и экономических барьеров, разделяющих граждан на привилегированных и изгоев, на правителей и зависимых лиц, на богатых и бедных, имущих и нищих, грабителей и ограбленных».

Народный дом должен создаваться и управляться партией, которая понимает себя в большей степени как представительницу не частных классовых интересов, но «народа» в целом. За такую идею люди поддерживали Никола Пашиняна во время революции. Однако в феврале этого года Никол Пашинян высказался об ожидании людей от правительства. Он написал в своем фейсбуке: «Не спрашивай только, что сделало правительство для меня. Также спроси, а что сделал я для себя». А ранее до этого говорил о том, что бедность, в первую очередь, в головах жителей Армении. Такая позиция очень напоминает высказывание Маргарет Тэтчер о том, что такой вещи, как общество, не существует. В той речи она говорила: «Ни одно правительство не может действовать иначе, чем через людей, а люди должны, в первую очередь, заботиться о себе. Наш долг – заботиться о самих себе, а уж затем заботиться о соседе». Как понимать такие выражения от людей, которые находятся у власти и являются лидерами своей страны? Отчасти это нравоучение, отчасти – политическая риторика, тем не менее из подобных высказываний следует сделать один вывод – речь идет о том, чтобы отказаться от определенного отношения между, с одной стороны, гражданами как индивидами и их объединениями, а с другой – обществом, воплощенном в национальном государстве. Но с позиций начала XXI века высказывание Маргарет Тэтчер о разрыве между правительством и общественностью теряет актуальность. Искусство национального управления в наше время становится доступным, когда общество рассматривается не столько как источник потребностей, сколько как источник энергий, скрытых в реализации индивидами свободы и ответственности за себя. При таком раскладе больше нет необходимости в национальном управлении обществом. Если общество – источник активности, то оно лишь нуждается в содействии и культивировании, а не регулировании. Здесь особое значение получает понятие «человеческий капитал», о котором в последнее время говорят все больше, но результатов практически нет. «Человеческий капитал» стал метафорой в устах современных политических деятелей, которые таким образом обнадеживают людей, у которых есть потенциал и кто ищет для себя возможностей реализации.

На 23-м пленарном заседании Петербургского международного экономического форума на тему «Формируя повестку устойчивого развития» Никол Пашинян сказал, что основной капитал для страны – это люди. И действия правительства направлены на создание условий для свободной реализации творческого, интеллектуального и делового потенциала граждан. «Мы намерены сделать Армению раем для талантливых людей», – заявил премьер-министр. Да, никто не мешает реализовывать культурные проекты, но и никто не содействует. Более того, сегодня, когда объединили министерства образования, науки, культуры и спорта в единое целое и министром всего стал один человек, сложно понять, кто будет в итоге решать культурные вопросы и содействовать деятельности творческих людей. Кроме всего прочего, сегодняшняя власть, демонстрируя  то, что меритократия, под которым подразумевается система, где поощрения (в том числе и продвижения по службе) основаны на достижениях и не зависят от других факторов, например, от родственных или дружеских связей, – миф. У власти вместе с Николом Пашиняном оказались  люди, которым он верит и доверяет. Талантливые люди, которые реально могут сделать важные, знаковые проекты, не будучи в круге первом, вынуждены будут оставаться в тени и дальше. Следует также отметить, что как и при прежней власти, так и при нынешней, внимание властных структур уделяется не отдельным личностям, а бизнес-структурам, от которых есть шанс самим получить финансы.

В Армении культура не может быть индустрией, существующей без содействия политиков. Она не только не может приносить доход, но и в некоторых случаях возвращать уже потраченные деньги. Однако, культура необходима любой стране: как во внутренней политике, так и внешней. Экономика культуры даже в самых развитых странах – искусственная экономика, которая не выжила бы, если бы исчезло государство. Все театры, музеи, библиотеки и другие структуры, занимающиеся культурой, убыточны, и они могут существовать только благодаря инстанции, способной забирать и перераспределять ресурсы.Никакой меценат не станет финансировать культуру, не понимая, в чем заключается его прибыль, даже если прибыль – чисто символическая. Но кроме структур, отдельные люди также нуждаются в государственных субсидиях для развития своего творческого потенциала. Именно отдельные творческие личности и представляют Армению на международной культурной арене. Выступая под флагом Армении, они становятся оружием для пропаганды ценностей своей страны. И без поддержки они в своей стране нередко чувствуют себя заброшенными и ненужными. Это чувство подталкивает, при всей любви к своей стране, уехать в страну, где талант и творческий потенциал может быть оценен по заслугам. Однако, значение человеческого капитала в современном обществе не сопоставимо с любым другим, а его истощение, как количественное, так и качественное, нельзя ничем восполнить.

Армения может стать раем для творческих людей в том случае, когда творческие люди найдут своему таланту применение, а для этого должна быть хорошо продуманная культурная политика. Без переориентации государства на цели культуры все заявленные государством программы развития вряд ли достигнут желаемого результата.

Текст: Рубен Ишханян. Ереван. 2019 г.