Была суббота

Не среда, не пятница и уж, тем более, не понедельник! Само пробуждение делает субботнее утром таким, какое оно есть, своего рода «вещь в себе», как подумалось бы Канту. Это утро спокойствия, тишины и душевной теплоты. Ты никуда не спешишь, наслаждаешься каждой минуткой и с удовольствием ковыряешь мысль, что таких вот минут, к счастью, сегодня будет еще очень и очень много. Нырнув в эти мысли и вяло переваливаясь с одного бока на другой, листаешь свежую подборку из утренних снов. Сны, которые в это время превращаются лишь в бесконечные, бессознательные обрывки каких-то, должно быть интересных, историй наполненных романтикой и скоропостижностью. Сны в это время чувствуют свою секундную участь и потому постоянно спешат излить нам слишком многое, забывая при этом, что мы всего лишь люди, век которых не всегда длиннее сна. 

Пребывая в одном из таких блаженных состояний, я медленно, не нарушая достигнутой гармонии тела, мыслей и природы, начал свое долгое, нудно сладкое, пробуждение. Безумно здорово просыпаться в этот день не от будоражащего крика звонка телефона, а от заливающего сквозь веки все твое человеческое существо, солнечного тепла. В этот момент даже воздух кажется ощутимо мягким, заставляя тебя перемещаться в нем плавно, томно, глотая его большими охапками.

Время было раннее. По субботнему раннее. Было около восьми часов утра. Я постарался встать с кровати максимально тихо, дабы не пробудить ЕЕ. ОНА спала рядом, тихо, мирно потягивая этот невероятный коктейль тепла и нежности на основе, свежевошедшего в комнату субботнего ветерка. Я любил проснуться раньше НЕЕ и, придвинувшись поближе, послушать ЕЕ дыхание. Не знаю почему, но именно в субботнее утро ЕЕ губы пахнут молочком и детством с безмятежностью. За все это время я так и не смог  объяснить себе такого явления. Это смешанный запах молока, нежной детской кожи и какой-то, пока мне не понятной, травы. Иногда мне кажется, что я бы отдал все в этой жизни за один лишь рецепт этого секретного для человека сочетания. Такой запах жизни исходит от детей до тех пор, пока еще они не в полный рост начали впитывать в себя, словно губка, всю, окружающую нас грязь существования.

Вдоволь упившись аперитивом ЕЕ дыхания, я, наконец, решился начать этот день.

Я знал, что вкус свежеприготовленного кофе, еще горячих булочек с корицей, вперемежку с ЕЕ «детскими» губами сделают это утро для НЕЕ еще более незабываемым. Поэтому, наспех приняв утренний душ, первым делом я устремился в ближайшую булочную за свежей выпечкой. Здесь, недалеко, за углом есть прекрасная булочная со своей пекарней. Когда рано утром стоит тихая безветренная погода, запах выпечки с корицей разносится по всему району. Коричное облако врывается в открытые окна, срывает москитные сетки, а кондиционеры, глотнув его, начинают низко бурчать от удовольствия, наполняя этим дурманом все происходящее. Так просыпается жизнь…

Выйдя на улицу, я натолкнулся на рыжую кошку, тщательно умывающую свои лапы. Мне кажется, сама кошка при этом думала, что лижет какие-то коричные палочки, издавая при этом от действительного удовольствия характерные кошачьи звуки. Боясь отвлечь ее от сладостного занятия, я осторожно обошел ее и направился прямо в булочную. 

По дороге мне показалось, что я даже слышу какую-то музыку. Где-то рядом и в то же время так далеко. Я почти уловил странно знакомые звуки, но так и не смог узнать самой мелодии…

При входе в булочную в первое мгновение ты моментально просыпаешься от запаха молотого кофе, но тут же впадаешь в забытье от аромата свежей сдобы. Мне хотелось быстрее сделать свой заказ, пока еще выпечка слишком свежая. На первый взгляд, конечно, может показаться, что не бывает чего-то слишком свежего. Но эти коричные булочки могут себе позволить такое капризное состояние. Поэтому я принял в этой ситуации единственно верное решение – сначала заказал кофе и, только, когда кофе был готов, заказал булочки с корицей.

Стаканчики с кофе уже начали приятно согревать мои ладони, как в этот самый момент мне принесли долгожданные булочки с корицей. Ах, какой же они источали аромат! В знак абсолютного одобрения начинающегося утра, мой желудок приветливо притих в ожидании лакомства.

Спеша сохранить тепло свежести, я направился прямиком домой в надежде, что ОНА все еще спит. Солнце уже поднялось довольно высоко и теперь совершенно бескорыстно улыбалось мне в лицо, увлекая не спешить, а немного с ним постоять. Летнее, утреннее солнце всегда очень нежное и ласковое, но при этом, кажется, одинокое, нуждается в человеке, также как и человек нуждается в нем. Несмотря на свое неистовое желание быстрейшего возвращения домой,  я остановился, закрыл глаза и направил лицо на солнце. Его лучи, кажется, проникали в самую мою глубь, наполняя глупой, редкой радостью от простого существования. Улыбка невольно расплескалась на моем лице.

И, вдруг, вновь где-то в глубине заиграла музыка. И вроде бы даже это была та же самая мелодия, что играла и в тот момент, когда я выходил из подъезда. Внезапное чувство беспокойства и опоздания влетело в мою тишину. Я вдруг осознал, что должен спешить. Какова была причина налетевшего беспокойства, я так и не разобрал. Просто знал четко только то, что должен поторопиться.         

Войдя домой, первым делом я убедился, что ОНА все еще мирно спит и только после этого немного успокоился. Прикрыв двери в спальню, я прошел на кухню, чтобы как-то сервировать мою покупку. Все еще было очень свежее и горячее, и источало просто невозможный аромат. Уложив булочки на разнос и взгромоздив на него две чашки кофе, я устремился в спальню. Тихо, тихо вошел, переложил разнос в одну руку, наклонился, чтобы разбудить ЕЕ, прошептав тихо ее имя или просто нежно поцеловав (еще не решил окончательно).

И в этот самый момент вдруг, дичайшим раскатом грома зазвучала музыка. Сначала я подумал, что это соседи слишком громко решили отметить ранний подъем.

Но музыка звучала отовсюду: из-за стен, из-под кровати, свисала с потолка, вбегала с балкона. Я ничего не мог понять! Что происходит?! Молил лишь об одном, чтобы эти безумные пляски не разбудили ЕЕ, не разбудили мой чуткий мир. Секунды превратились в вечность. Беспомощность разрывала изнутри, разбрасывая лучшие куски тебя в самые потаенные части твоего никчемного тела.

И тут я стал понимать, что за безумный звук это был. Мне, наконец, открылась его страшная природа. Ведь именно эту музыку я слышал, выходя из подъезда. И потом по возвращении к дому, снова играли те же самые ноты. И вот сейчас, уже подобно товарному поезду, мчащемуся мимо, она уничтожала весь мой маленький мир. Волна отчаяния захлестнула меня и несла прямо на черные скалы, не оставляя ни малейшей надежды на спасение.  Я схватил чашку кофе и со всей силы, что смог у себя обнаружить в этот миг, швырнул ее в стену,  как раз в то место, где, как мне казалось, был эпицентр моей трагедии. Сознание полностью овладело мной и я, наконец, увидел и понял суть происходящего.

Глубоко, глубоко изнутри, словно безумный вой дикого зверя, нарастая с невероятной скоростью и силой, вырвался на волю крик отчаяния с примесью понимания и обреченности. Напряжение жизни повисло в воздухе и готово было порвать в клочья все и вся, погребя под останками жизни и меня, и ЕЕ, и эти несчастные булочки.

«Замолчи! Прекрати!» - заревело мое отчаяние – «Дай мне еще хотя бы 10 минут! Несчастные 10 минут! Дай мне возможность прикоснуться к ней, дай разбудить, дай сказать!».

Но, несмотря на все мои уговоры, неведомая сила отрывала меня от НЕЕ, булочки с корицей упали на пол, кофе, черной кровавой массой расплескался по кровати. Я не хотел, не мог уходить. Я протянул свою руку к НЕЙ в попытке разбудить, поднять. Быть может ОНА могла бы мне помочь, могла бы остановить эту неведомую силу. Но все было тщетно. Меня отрывало от НЕЕ все дальше и дальше. Обреченно, я опустил руки, перестал кричать. Успокоился, поняв. Лишь маленькая, заблудшая слезинка, выдавленная тем звериным ревом, разорвавшим иллюзию, мягко скатилась по моей щеке, скользнула по губе, оставив привкус обиды, и с грохотом свалилась в бездну, окропив по своему ходу, те самые, несчастные, остывшие и поблекшие булочки с корицей. 

Я проснулся.

Была суббота.

Не открывая глаз, я нащупал телефон, который источал ту самую музыку, изрыгнувшую меня в реальность, выключил будильник и с остервенением отбросил его в сторону. С дичайшим безразличием я открыл свои уставшие глаза. В комнате было темно, хотя я и понимал, что время уже сильно за полдень. В выходные дни будильник у меня стоял на три час дня, на обед. Обед – единственное, что меня интересовало в выходной день. Хотя временами я и его пропускал.

Кое-как я свалил с постели заплывшие ноги и открыл шторы, предварительно зажмурившись, ожидая нападения на меня дневного света. Но вопреки ожиданию и к моему успокоению, нападения не произошло. Все было хорошо. За окном стояла пасмурная, унылая погода. Небо было сплошь затянуто тучами, так, что казалось и конца происходящему не будет. Равно, видимо, как и начала не было.  Настолько предсказуемо начинался мой день, что я было подумал вернуть назад свое бренное тело и продолжить забытье. Но желудок требовал чего-то помимо вчерашнего виски и трех сарделек. Я подчинился.

Пройдя мимо ванной комнаты, в которую я из принципа по выходным не ходил («Должны же у меня оставаться хоть какие-то принципы» – думалось мне в такие минуты), я проследовал прямиком на кухню. На кухне из-за открытого всю ночь окна было холодно и сыро, но, даже не смотря на открытое окно, воздух был тяжелый и унылый. Причиной этому был накопившийся в углу Эльбрус из отходов человеческого существования. По будням мне было не до него, по выходным – принципы! Черт бы подрал эти принципы! Я даже уже чуть было не отказался от обеда, но мирские желания превзошли все предрассудки и мои руки открыли холодильник. Долго выбирать не пришлось, в связи с отсутствием в том необходимости. «Докторская» или сыр? Сыр или «Докторская»? Сыр или сыр? Победу одержала «Докторская»! Среди бесконечной толпы пакетов с остатками хлеба, который мне было просто жаль выкидывать, я отыскал более или менее подходящий кусок для моей «Докторской». Чтобы чай имел хоть какой-то цвет, отличный от воды, мне пришлось вылить в чашку все содержимое заварного чайника. Довольный результатом я направился к телевизору для принятия пищи. По дороге наткнулся на кучу какой-то одежды рядом с ванной. Видимо это был ворох грязного белья, ожидавшего стирки.

«Надо будет позже отыскать там какие-нибудь «свежие» носки на завтра» - подумал я.

Завалившись на диван для поглощения «Докторской», вдруг, внезапно, я услышал музыку. Где-то я уже слышал эту мелодию! Звук все нарастал и нарастал. Я уже едва стал улавливать происходящее в телевизоре. Но в отличие от произошедшего около получаса назад, теперь, сейчас и здесь я все контролировал.

«Заткнитесь там!» – заорал я и стукнул, что есть силы, по стене, дав понять соседям, что я проснулся и не настроен на прослушивание предлагаемых композиций. Музыка затихла, и телевизор спокойно оповестил, что что-то опять где-то взорвалось, кого-то убили, кто-то украл, голые женщины требовали свободы, а нефть опять дорожала.

Все было как обычно, все было понятным, очевидным и до тошнотворной скуки предсказуемым. Я был спокоен и уверен в завтрашнем дне! Я точно знал кто я, где я и отдавал полный отчет происходящему вокруг меня!

Была суббота.

МОЯ суббота.

Максим Князев, июль, 2014 г.

Рассказ участвует в международном конкурсе коротких рассказов «Геометрия Мысли».