Ованес туманян։ «Огорченный народ»

Бывают очень горькие думы, но вы осуждены на них, и не можете от них избавиться. Они подобны тяжелому недугу, когда вы знаете, что больны раком, туберкулезом или холерой и не можете не думать о болезни, и либо болезнь победит вас, либо вы всем существом восстанете против нее и излечитесь, — если, конечно, у вас достанет мужества и ума.

Те, кто долго и серьезно интересовались нашим народом, всегда приходили к печальному выводу, что на душе у него много горечи.

Так говорят они, и говорят об этом с глубокой болью, — как если бы выяснилось, что в груди больного угнездились бациллы туберкулеза.

Но таких прямых и честных людей немного. Обычно, констатируя существование той или иной болезни, люди считают себя здоровыми и объявляют вольными других. Каждый самого себя считает не злобным, не льстивым, не злоречивым, не лживым, не интриганом, — все эти качества вообще-то существуют, но только не в нем самом!

Однако этому не следует верить. И в отношении всех нас верно лишь одно, что все мы страдаем тяжелым моральным недугом.

Судите сами.

Обычные деревенские люди, соседи, которые вместе съели не один пуд соли, готовы лопнуть со злости или, как они говорят «почернеть от злости», если у одного из них поле хорошо родит.

Купцы, даже не конкурирующие друг с другом, услышав о чьей-то удаче, теряют сон и покой, и уже не думают о своем деле, а только об удаче собрата, и, если представится случай, не пожалеют ничего, чтобы навредить ему.

Духовное лицо, сколько бы ему ни платили, как бы его не уважали, все равно недовольно, протестует, жалуется на несправедливость. И в чем эта несправедливость, как вы думаете? В том, что собрат получает столько же, и что ему тоже неплохо живется.

Предположим, горожане или крестьяне судятся друг с другом. Ни один суд не может разрешить их спор, и длится он годами, и нередко они посвящают судебному процессу всю свою жизнь и все свое имущество, пока один другого не задушит, не сравняет с землей, или пока не пострадают обе стороны.

Есть у нас своя печать. Десятки лет применяются в ней поношение, клевета, ложь, злорадство, лесть. Может статься, что ни в одном селе узкая кружковщина не приобрела столь недостойного облика, как в нашей прессе. Один известный публицист рассказывал, что слышал, как в некоей редакции заявляли без всякого стеснения — такого-то писателя, что бы он ни написал, надо неизменно ругать или упорно замалчивать его книги, — словом, уничтожать всячески и только за то, что он не с нами, не из «наших».

Такие же нравы обнаружите вы и в среде национальных, общественных и литературных деятелей. Ни один из них не может вынести успеха другого.

А теперь обратимся к учителям. Больше, нежели уроками, заняты они подвохами против ближних своих и всегда стремятся раздуть какой-нибудь пустяшный случай, который можно легко уладить в дружеском кругу, апеллируют непременно в официальные инстанции, бесчестят друг друга и в суде, и на страницах печати, преследуют, сживают с места, убивают морально… Никакого смягчения, никакого снисхождения, никаких границ для злобы!

Отчего это так?

Для того, чтобы разобраться, посмотрим на вопрос с точки зрения законов природы и истории, тем спокойным и широким взглядом, который могут дать природа и история. Вместе с прочими обстоятельствами история была для нас злой мачехой. Долгие века бросала она нас под ноги варварским народам. А любое живое существо, будучи растоптанным, если не гибнет, то уродуется, портится и ожесточается. Таков закон природы.

Что такое обыкновенный огуречник? Известно, что истоптанное растение дает горькие плоды, которые невозможно есть, — поэтому вам не позволят затоптать огуречник. Вот таким же горьким и огорченным делается человек, — его душа, сердце, разум. И эта накопленная в человеке горечь проявляется в поступках, во взгляде, в лице, в словах, — и вообще во всем и повсюду, во всех областях жизни, и вся жизнь становится горькой и жестокой. В ней, в этой жизни, может быть много прекрасного — «прогресс», «культура», «печать», «литература», «школа», «благотворительность», но все это будет подобно червивому плоду. Все эти области жизни будут страдать сходными недостатками, некоей общей болезнью, которую невозможно вылечить извне. Такое общество может даже выдвинуть таланты, но и они будут огорченными и недобрыми. Такое общество не способно породить благородных людей, добрые сердца и возвышенные души, т. е. все то, что делает жизнь прекрасной, а народ симпатичным и добрым.

Итак, если мы обладаем национальной мудростью, душевным мужеством и здоровой интуицией, то мы не должны закрывать на все это глаза и не осознавать того, что духовно наш человек основательно испорчен. Первое условие борьбы с недугом, главное условие выздоровления — в том, чтобы мы в собственной душе и перед всем миром признались в нашем несчастье. И тогда за пробуждением спасительного самосознания последует высокое стремление к самоусовершенствованию и благородным деяниям.

Иного пути нет. Истинное спасение должно прийти изнутри, ибо мы больны изнутри.

1910 г.